Мисс Лэнс несколько раз возражала против мнения матери, но в глубине души была польщена словами о том, что он влюбился в неё.
Едва освободившись от материнской опеки и поднявшись в свою комнату, мисс Лэнс с помощью служанки переоделась и села за туалетный столик, чтобы причесаться. На столике висело большое зеркало, в котором мисс Лэнс могла видеть своё отражение.
Пышные каштановые волосы, ясные небесно-голубые глаза, свежее розовое лицо с чёткими и милыми чертами. Хотя она видела это отражение каждый день, в ней расцветало сладкое тщеславие, словно она смотрела на себя впервые. Тщеславие, которое не могла одолеть даже та рассудительность, которую она всегда старалась сохранять.
Долго всматриваясь в зеркало, взволнованные мысли мисс Лэнс незаметно перешли к Иану Далтону, посетившему их дом сегодня.
Действительно ли он ей симпатизирует? Правда? На каком основании?
Она тщательно вспоминала время, проведённое с мистером Далтоном за эти два дня — вчера и сегодня. Она вспомнила, что их взгляды встречались не менее трёх раз, и каждый раз он улыбался ей.
Это было совершенно верно. Но память, как ей свойственно, искажалась и приукрашивалась в зависимости от текущего настроения.
Мисс Лэнс превратила в своих воспоминаниях его обычную вежливость в восторг мужчины, увидевшего даму, в которую он влюбился с первого взгляда. То самое выражение, которое появлялось на лицах большинства джентльменов, встречавших её после дебюта в обществе.
Её щёки порозовели. Иан Далтон. Этот выдающийся мужчина тоже стал одним из её поклонников. Она была готова извиваться от радости.
Мисс Лэнс отослала служанку и ещё долго сидела за туалетным столиком. Она глубоко задумалась об Иане Далтоне как о потенциальном супруге. Все её поклонники были выдающимися мужчинами.
Старший сын некоего политика. Старший сын некоего графа. Но, как говорила её мать, Англия переживала период спада, и даже аристократы не были свободны от угрозы банкротства.
Старшие сыновья, унаследовавшие семейное положение, искали женщин с большим приданым, обращая взор даже за границу, чтобы сохранить свои родовые имения, а младшие сыновья, выброшенные в мир без гроша от семьи, открыто стремились поймать женщину с богатым приданым, чтобы улучшить свою судьбу.
Размышляя о реальности, она ощутила, что ценность мистера Далтона значительно возросла. Хоть он и был джентри, глава такого рода, насчитывающего более 400 лет, в эпоху инфляции титулов был дороже десятка герцогов. К тому же, он был старшим сыном, унаследовавшим всё состояние, и помимо унаследованных земель и особняка, обладал значительными активами.
Мисс Лэнс размышляла о месте под названием Уайтфилд, о котором слышала из его уст, пока не догорела свеча, воображала их супружескую жизнь («Он, несомненно, будет нежным мужем. Такой красивый мужчина не может иметь угловатый характер»), и давала имена детям, которые будут равномерно похожи на них обоих. А ко времени отхода ко сну она была взволнована мыслью о том, что в этом году выйдет за него замуж.
* * *
После этого мисс Лэнс и миссис Лэнс внимательно следили за перемещениями мистера Далтона. На какие балы он ходит и на каких семейных обедах присутствует.
За более чем две недели после первого появления Иана Далтона в лондонском обществе, единственными светскими мероприятиями, которые он посещал, были чаепития в доме миссис Эбигейл Пендлтон и иногда обеды с друзьями мисс Пендлтон. Казалось, он совершенно не интересовался ни оперой, ни концертами, ни шоппингом в торговых кварталах.
Мисс Лэнс, мечтавшая случайно встретить мистера Далтона в таких местах, была разочарована, но опытная миссис Лэнс расценила передвижения мистера Далтона как положительный сигнал.
Хотя мисс Пендлтон и была старой девой, она всё же была лучшей сводницей Лондона, за несколько лет устроившей десять пар с идеально подходящими условиями. То, что Иан Далтон близко общался с ней, можно было интерпретировать как намерение познакомиться с лондонскими девушками через мисс Пендлтон и найти среди них невесту.
Однако, если бы мисс Пендлтон услышала предположения миссис Лэнс, она ответила бы скептической улыбкой. С точки зрения мисс Пендлтон, мистер Далтон совершенно не интересовался поисками невесты.
После их первой встречи на балу он неизменно посещал чаепития и обеды в доме Пендлтонов. Мисс Пендлтон представила ему своих друзей, и мистер Далтон проводил время, общаясь с ними.
Однако он ни разу не выказал очарования ни одной из присутствующих дам. Он лишь вежливо поддерживал шутки дам несколькими репликами, а затем обычно подходил к мисс Пендлтон, играющей на пианино, и тихо прислушивался к её музыке.
А когда пьеса заканчивалась, он просил исполнить что-нибудь по его выбору или приглашал её на разговор.
Так он кружил вокруг неё в доме Пендлтонов в течение двух недель.
Мисс Пендлтон пришла к выводу, что он больше заинтересован в создании дружбы, чем в поисках любви. Мисс Пендлтон не могла не радоваться тому, что кому-то нужна её дружба.
Погода в Лондоне была капризной. Даже если всё утро было ясно, внезапно могли нахлынуть мрачные тучи, и дождь лил так сильно, что земля становилась грязной. В такие дни запланированные чаепития естественным образом распадались.
Люди либо вовсе не приходили, либо, если и приходили, то рано уходили. В такие дни состояние здоровья миссис Эбигейл ухудшалось, и она рано поднималась в свою комнату, а мисс Пендлтон обычно шла в библиотеку читать или учиться. Но мистер Далтон всегда приходил во время чаепития.
Каждый раз мисс Пендлтон извинялась, что не может обеспечить ему подходящую компанию, но мистер Далтон, казалось, совсем не беспокоился об отсутствии других гостей.
Мисс Пендлтон приглашала его сесть у камина и подавала тёплый чай с лёгкими закусками. И они разговаривали часами до окончания чаепития.
Сначала они говорили о жизни в Лондоне, но мисс Пендлтон поняла, что эта тема мало интересует мистера Далтона, и задала другие вопросы. О его поместье Уайтфилд и жизни там.
Сначала она беспокоилась, не слишком ли поспешно спрашивает о его личных делах, но вскоре поняла, что это была подходящая тема для разговора. Он довольно непринуждённо рассказывал о своей жизни.
Его земля, Уайтфилд, была обширным поместьем, окружённым плодородными лесами и полями, которое тщательно управлялось с времён его предков и было передано ему во всей своей ослепительной красоте.
Его дом, Уайтфилд-холл, располагался на пологом холме в центре поместья. Глядя из окна, можно было увидеть лес с белоснежными берёзами, что полностью соответствовало названию Уайтфилд, и поля, где крестьяне занимались земледелием.
Тон мистера Далтона, описывающего свой дом, был непринуждённым и тёплым. И в нём проглядывала любовь. Привязанность к своей земле, Уайтфилду. Мисс Пендлтон, очарованная этой привязанностью, задавала ему множество вопросов.
Он заметил, что мисс Пендлтон искренне слушает его рассказ и наслаждается им. Он продолжил свой рассказ с мягкой улыбкой на губах.
Он рассказал ей о фермерах-йоменах и арендаторах, которые обрабатывали землю в его поместье.
Об их именах, о состоянии их ферм и об их семьях. О том, как они проводят время, как получают доход, как растят и обучают своих детей.
Слушая его, мисс Пендлтон удивлялась. В его поместье было более тридцати ферм, и он знал положение дел на каждой из них. Это означало, что он не нанимал управляющего землями, а сам управлял своим поместьем.
В Англии большинство дворян даже не знали, сколько ферм находится на их землях. Для них забота о своих владениях была слишком незначительным делом по сравнению с охотой группами в охотничьих угодьях или наслаждением удовольствиями на курортах с минеральными источниками.
Но мистер Далтон не только сам заботился о своём поместье, но и, казалось, был тесно связан с фермерами. Отношения были ближе, чем с деловыми партнёрами, скорее как с друзьями.
Мисс Пендлтон чувствовала, как её сердце теплеет, слушая его рассказ. Вероятно, в Англии было немного землевладельцев, которые питали такую привязанность к своей земле. Мисс Пендлтон предложила ему ещё чаю. И сказала, что хотела бы увидеть Уайтфилд.
— Если земля так прекрасна, она могла бы вдохнуть свежее вдохновение в меня, утомлённую городской жизнью.
— Лондон, где живёт мисс Пендлтон, — это изысканное пространство, идущее в ногу со временем. Он яркий, энергичный и богатый ресурсами. Но я не могу льстить вам, говоря, что место, где вы находитесь, лучше того, откуда я приехал. Если бы вы хоть немного знали леса Уайтфилда, вы бы не смогли сказать такое даже в шутку. Я не хочу выглядеть как сноб, который не может дождаться, чтобы похвастаться тем, что имеет, но не могу сдержаться.
— Вам не нужно сдерживаться. Рассказы о лесах и деревьях для городской женщины, как я, которая всегда должна жить среди людей, подобны чтению хорошего эссе — это благоухающее занятие. Продолжайте. Даже если я не смогу увидеть Уайтфилд лично, я хочу, чтобы, закрыв глаза, я могла представить этот пейзаж так же ясно, как он существует в вашем сознании.
Выражение лица мистера Далтона смягчилось от слов мисс Пендлтон.
— Сколько бы я ни говорил, я не смогу выразить это. Мой словарный запас слишком короток и незначителен, чтобы передать всю эту красоту. Но я могу показать вам по-другому. Маленькой картиной, которая могла бы украсить гостиную.
— О, это был бы самый желанный подарок. У вас, должно быть, есть слуга с художественным талантом?
— Можно и так сказать. Если считать часть моего тела слугой.
Мисс Пендлтон была удивлена.
— Вы рисуете?
— Немного учился в детстве.
Мисс Пендлтон нашла это интересным. Художественное образование почти никогда не предоставлялось сыновьям, и это было удивительно. Но мистер Далтон не стал объяснять это дальше и сменил тему.
— Если бы я не забыл свой альбом для эскизов, который всегда ношу с собой, я мог бы показать вам Уайтфилд и заодно представить моих непослушных племянников. Жаль.
— А, дети вашей сестры?
— Верно.
Дети. Тема такая же свежая, как леса и долины. Мисс Пендлтон начала задавать несколько вопросов о его племянниках, и вскоре добросовестный землевладелец превратился в любящего дядю.
Его первый племянник появился, когда ему не было и восьми лет. Это был сын его сестры, которая была на пятнадцать лет старше него.
Имя первого племянника — Генри Фэрфакс. Когда он родился, сам мистер Далтон мог только смотреть на запелёнатого ребёнка. Это было естественно. Взрослые не позволили бы ребёнку держать ребёнка на руках.
После этого мистер Далтон научился верховой езде и часто посещал Данвилл-парк, где жила его сестра.
— Смотреть на Генри, лежащего в колыбели, было приятнее, чем играть в карты с Уильямом. Когда он немного подрос, он всегда ходил за нами по пятам. Верховая езда, рыбалка, бег — он всегда хотел быть с нами.