— У-у, как больно.
Когда я поднялась, Винсент спокойно переодевался. Увидев его невозмутимое лицо, хотя он наверняка слышал, как я упала, я поняла, что он специально отошел в сторону. Я подавила вспыхнувший гнев вздохом.
Я принесла новое постельное белье, но даже его смена стала испытанием. Он категорически отказывался приподнять зад, так что в итоге я просто кое-как накинула его.
Даже от этого я устала. Когда переодевшийся Винсент попытался снова накрыться грязной простыней, я быстро отобрала ее и протянула ему чистую. К счастью, он спокойно накрылся новой.
Хорошо, закончили. Я оставила грязное белье у двери, вернулась и убрала пустую посуду. Вытерла рассыпанный десерт и следы от жидкой каши. Подобрала валявшиеся на полу вещи, и наконец приступила к уборке пола.
В тишине раздавался только шорох метлы. Винсент молчал. Наверное, он понял, что больше я его не побеспокою. Если вспомнить, как он орал поначалу, чтобы я убиралась, это было большой переменой.
— Почему ты здесь?
— Что?
Он вдруг заговорил со мной. Я была поражена. Кто бы мог подумать, что он попытается завести разговор, когда обычно он только резко приказывал убираться, проваливать или не трогать его. Может, ему нездоровится? Но хотя он был бледен, он не выглядел больным.
— Я спрашиваю, почему ты здесь.
— Потому что мне нужно зарабатывать деньги.
— Значит, если тебе заплатят, ты уйдешь?
— Почему? Вы хотите заплатить мне, чтобы выгнать?
— Если бы я мог.
Он что, хочет похвастаться своим богатством? Предложение, конечно, заманчивое, но если бы проблема решалась только деньгами, я бы не осталась здесь, делая все это.
— Даже если вы меня выгоните, придет другая горничная и будет рядом с вами, хозяин.
— Я и ее выгоню.
— Тогда придет следующая.
— Значит, ты не уйдешь.
— Да.
Я снова взялась за метлу. Он повернулся ко мне.
— Тебе нравится этот особняк?
— Не знаю. Я не думала об этом.
— Тогда подумай. Это не подходящее место для пустых мечтаний.
Пустые мечтания... Я на мгновение задумалась, но потом пожала плечами. У меня и не было желания мечтать.
— Откуда ты?
— Я из Филтона.
— Филтон... Ты приехала издалека.
— Не так уж и далеко. Нужно только перейти через одну гору.
Бывало, что по поручению отца мне приходилось отправляться и в более дальние путешествия.
После нескольких дней ходьбы туда и обратно икры опухали, и какое-то время было трудно ходить. Но даже если я хотела отдохнуть из-за боли, отец и Алиша не оставили бы меня в покое. Потому что я была единственной, кто мог заниматься домашними делами.
Поэтому, наоборот, мне было спокойнее, когда я была вдали от дома.
— Это было интересно, как будто я отправлялась в приключение. Как главный герой в сказках, отправляющийся в таинственное и прекрасное путешествие.
— Звучит как мечта.
— Да. В реальности нельзя отправиться в такое прекрасное приключение. Но мне все равно нравилось. Когда я была маленькой, в городе был самый старый книжный магазин, и я немного работала там. Хозяином магазина был пожилой господин, и благодаря его доброте я прочитала много сказок.
— В детстве из тебя сделали фантазерку.
— Может быть.
Но я до сих пор люблю книги. Хотя с возрастом я перестала читать сказки, мне нравились книги с историями. Потому что это были истории о мире, о котором я не мечтала, о мире, которого я не знала. Неважно, были ли они правдой или вымыслом.
Представлять мир из книг было единственным удовольствием в моем детстве.
— Я даже помню одну фразу. «Когда Господь создал тебя и даровал тебе жизнь, ты был благословлен самим своим существованием, так люби без оглядки. Все это проложит твой путь».
— «Печаль любви».
— Вы читали?
Я удивленно спросила, и он небрежно ответил.
— Это известная книга, которую читают даже дети.
— Я не знала.
— У тебя плохой вкус.
— Вы думаете?
— Это не хорошая история.
— Да.
Верно. Конец трагичен. Главный герой не умирает. Он просто отказывается от всего и выбирает жить в одиночестве. Даже отпускает того, кого любил.
«Ах, вот и конец».
История заканчивается тем, что главный герой произносит эти слова и уходит один по бескрайнему морю. То, что она не заканчивается смертью, а тем, что он стряхивает с себя все, что его мучило, и уходит, показалось мне даже привлекательным.
Я бы тоже хотела сказать такие слова в конце своей жизни.
Ах. Вот и конец.
— Мне как раз это и понравилось.
— ...
Сказав это, я вдруг почувствовала себя неловко. Обычно я не очень разговорчива, но тот факт, что он заговорил со мной, так обрадовал меня, что я не сдержалась и разболталась. Я поздно спохватилась и, наблюдая за его реакцией, продолжила:
— Хо-хозяин, а у вас есть книга, которую вы прочитали с удовольствием?
— Я не читаю такую ерунду.
Ерунду? Разве это не одно из благородных занятий аристократов?
Алиша тоже жаловалась, что ей надоело слушать, как сын графа постоянно болтает о содержании книг, которые он прочитал якобы для общего развития. Когда я работала в книжном магазине, аристократы часто заходили туда. Новые издания продавались быстрее, чем другие книги.
Я обернулась к нему и увидела, что Винсент лежал, глядя в потолок. Его глаза были закрыты, и я подумала, что он собирается спать, поэтому замолчала и сосредоточилась на уборке.
— С тех пор как я потерял зрение, я не читаю.
Ах, я поздно осознала это и снова посмотрела на него. Его профиль с закрытыми глазами выглядел немного утомленным.
— Есть книги, которые могут читать слепые.
— Но не все книги можно так прочитать.
— Тогда наймите человека, который будет читать вам.
— Ты хочешь, чтобы я всем рассказывал о своем состоянии?
Опять язвит. Он был слишком озлобленным человеком. Даже если бы он нанял кого-то читать ему книги, было очевидно, что он найдет причину выгнать его. Тогда можно попросить кого-нибудь из близких, кто знает о ситуации... Ах!
— Может, я буду читать вам?!
В тот момент я не смогла скрыть свое волнение.
В таком большом особняке не может не быть библиотеки. Почему я раньше об этом не подумала! Но когда я почувствовала на себе недоуменный взгляд, я спохватилась. Я попыталась успокоить свое трепещущее сердце и притвориться спокойной.
— Конечно, если вы хотите, хозяин.
— Твоим свиным голосом?
— Мне никогда не говорили, что у меня плохой голос.
— Значит, что-то другое плохое.
— ...
Он сразу же цепляется к словам. Может, ударить его метлой, которую я держу в руках?
Но я решила отступить. Сейчас не время для конфронтации, а время уступить.
— Вам же, наверное, надоело все время спать. Вы не гуляете, не выходите из постели. Поэтому вы и становитесь апатичным. Человеку нужно вести какую-то жизнь.
— Не ходи вокруг да около. Что ты хочешь сказать?
— Может, попробуете почитать книгу?
— Я не могу читать.
— Поэтому я и предлагаю почитать вам.
— Я отказываюсь.
Ответ был дан без малейшего колебания. Я глубоко вздохнула.
— Я думала, может, если у вас появится хобби, вы станете хоть немного менее раздражительным...
— Эй.
— Вы совсем не думаете о слугах, которые так стараются... Постоянно только кричите, опасно бросаетесь вещами. Из-за вас на красивом женском лице появляются раны... И все же я терпела... Чем вы так гордитесь...
— Эй.
— Обидно, так обидно.
Я воспользовалась моментом и высказала все свои жалобы. Его рука нащупала прикроватный столик. Но все равно, он уже все разбросал, так что больше нечего было бросать.
Вскоре я увидела, как он крепко сжал кулак, и радостно улыбнулась.
— Ну, хозяин. Слушайте внимательно.
Хм, хм, я прочистила горло. Ответа не последовало. К тому же, я видела только его спину, так как он отвернулся. Но я с радостью открыла книгу.
— Это был день, когда тепло солнечных лучей проникало в тело.
— Неинтересно.
— Девушка... Что?
— Говорю, неинтересно. Давай другое.
Я думала, он спит, но, видимо, уши у него были открыты. Нет, подождите, я прочитала всего одну строчку, а он уже говорит, что неинтересно.
— Я прочитала всего одну строчку.
— Мне не понравилась эта строчка.
— Может, послушаете дальше...
— Другое.
— Хорошо, я прочитаю что-нибудь другое.
Я спокойно отложила книгу и взяла другую. У книг тоже есть свои вкусы, и я не знала его предпочтений, поэтому принесла несколько разных.
Я снова прочистила горло.
— День девушки начинался с прогулки по саду.
— Неинтересно.
— ...
— Другое.
Я даже строчки не прочитала, ублюдок.
Впервые за долгое время я почувствовала, как внутри все закипает. Успокойся. Передо мной хозяин, который платит мне деньги. Я подавила гнев, бесшумно глубоко вздохнув.
— Почему ты молчишь? Давай другое.
— Да. Хорошо. Другое.
Я отложила книгу, которую держала, и взяла еще одну.
— Мальчик...
— Неинтересно. Другое.
— Вы серьезно собираетесь так продолжать?
В конце концов, я положила книгу на колени и выразила свое недовольство. Однако Винсент был бесстыдным.
— Разве это неправильно говорить, что неинтересно, если неинтересно?
— Вы даже толком не послушали, а уже говорите, что неинтересно.
— Я и без того знаю, что неинтересно, даже не слушая.
— По каким критериям вы так говорите?
— Ты смеешь перечить мне? Ты, всего лишь горничная?
— ...
Когда он так сказал, я потеряла дар речи. Как подло!
— У меня больше нет книг. Мне нужно принести еще.
— Тогда принеси.
— Скажите, пожалуйста, есть ли книга, которая вам нравится. Я принесу ее.
— Я не перечитываю то, что уже читал.
— Тогда расскажите, какое содержание вам нравится. Например, жанр.
— Нет такого.
Я глубоко вздохнула. Было очевидно, что он пытается отомстить за то, что произошло только что. Человек проявляет доброту, а он так себя ведет. Действительно по-детски.
— Что ты делаешь? Не собираешься приносить?
В конце концов, я резко встала.
Я вышла из комнаты, громко топая и неся три книги, которые даже не успела толком открыть. Библиотека находилась прямо этажом ниже. Я была так зла, что спустилась по центральной лестнице.
Нужно успокоиться. В такие моменты нужно быть особенно хладнокровной. Характер хозяина не в первый раз проявляется в таких выходках, так что нужно быть еще более хладнокровной.
Войдя в библиотеку, я осмотрела плотно заставленные книжные полки, размышляя, какие истории могли бы ему понравиться. На самом деле, какую бы книгу я ни принесла, он наверняка будет капризничать, что неинтересно.
И все же я тщательно изучала книжные полки. И вдруг мой взгляд зацепился за одно место.
— Вот оно!
Я вытащила все книги с одной полки.