Рансиль не сомневался, что кто-нибудь придет забрать Акарну.
Однако образ плачущей девушки не выходил у него из головы, и, несмотря на ее заверения, что все в порядке, он не мог просто так уйти. Он хотел лишь убедиться, что она благополучно вернется.
Когда он увидел, что она упала, то не решился подойти, думая, что Акарна отвергает его. Он полагал, что она примет хотя бы такую любезность, как проводить ее до выхода, но, похоже, ошибся. Впрочем, он считал, что для первой встречи это было вполне объяснимо.
Но на третий день после того, как она упала, Рансиль не выдержал и подобрал Акарну, чтобы отнести ее.
— Те слова, что я сказал тогда... Я был раздражен. Хоть я и знал, что людям нелегко попасть сюда, мне жаль, что я так выразился.
Рансиль извинялся за то, за что и не нужно было извиняться. Видимо, он решил, что Чжи У, которая молча слушала его, обиделась.
— Ты ведь прекрасна и... во многих смыслах драгоценна.
Она всегда жила, принимая такое отношение как должное. Кажется, впервые она слышала столь прямое выражение симпатии. Поэтому, хоть слова и были простыми, ее щеки покраснели.
— У тебя, наверное, много тех, кто ждет. Верно?
Чжи У опустила глаза.
Ждущие были. Наверное, много. В Империи и Храме Акарна была важным ресурсом, и если не найдут тело, вполне вероятно, что отправят поисковые отряды.
На самом деле, она пришла сюда, желая сбежать из-за инцидента с наследным принцем. Встреча с Рансилем и попадание в эту деревню были неожиданностью. Честно говоря, у нее было ощущение, что она зашла слишком далеко.
— Был человек, с которым я собиралась вступить в брак.
Она не хотела лгать.
К тому же, это было не то, от чего можно было убежать, даже если очень хотелось. У нее не было особой свободы. Вероятно, когда она вернется, ей придется смотреть, как наследный принц женится на другой женщине, а сама она будет жить с ярлыком его второй, какое бы положение ни заняла.
— Я так и думал...
Услышав ответ, который показывал, что он именно этого и ожидал, Чжи У отвела взгляд от Рансиля.
Если подумать, получается, что она использовала его как объект для выплеска своих эмоций. Было очевидно, что он расстроится.
— Тогда я... Могу ли я стать твоим вторым? Хотя бы вторым?
— А?
Чжи У, которая пыталась спокойно извиниться и продолжить разговор, немного растерялась от этих слов. Подняв голову, она увидела его застенчивую улыбку.
Что это? Она не могла понять. По крайней мере, она думала, что он расстроится.
Вторым? Разве такое возможно? Может, у этой расы не принято обращать внимание на такие вещи? Чжи У нахмурилась от удивления, но не знала, что сказать.
— Не вторым? Конечно... Ты ведь драгоценна, наверное, их больше?
— Нет, не так? Ха-ха-ха.
С самого начала к ней не относились так уж почтительно. Чжи У замахала руками. И вдруг рассмеялась. Все негативные мысли, которые у нее были до этого, вдруг показались глупыми.
Какая разница? Никто ведь не придет проверять. И это не будет таким грандиозным событием, как помолвка наследного принца или предстоящая государственная свадьба, которую нужно признавать перед кем-то.
Все эти мысли о первом, втором или каком-то там по счету тоже казались глупыми.
Среди этих пустых мыслей вдруг пришла идея: почему она должна признавать наследного принца своим первым? В конце концов, для него она тоже не была первой, и как спутница жизни она тоже не была первой.
Если он так, то почему она должна хранить ему верность?
— Давай ты просто будешь первым?
— Правда?
— Да.
Лицо Рансиля просияло, словно цветок, распустившийся под лучами солнца. С широкой улыбкой он взял руки Чжи У в свои. Затем он опустился на колени перед ней и прижался лбом к тыльной стороне ее ладони.
— Я так счастлив, Акарна.
Губы, которые то и дело касались тыльной стороны ее ладони, щекотали, как бабочки. И все из-за этого? Когда Чжи У легко рассмеялась, Рансиль тоже улыбнулся глазами. У этого мужчины было лицо как цветок, и улыбался он, словно распускаясь.
Когда Рансиль опустил взгляд на руку Чжи У, его густые ресницы отбросили тень.
Прижимая губы к ее ладони, Рансиль осторожно начал говорить:
— Даже если ты вернешься...
[Эй, Рансиль!]
Но он не смог закончить фразу. Кто-то позвал его снаружи.
— Цыц.
Рансиль цокнул языком и встал. Когда он открыл дверь, снаружи стояло несколько мужчин, включая Тебона, которых он видел ранее. Рансиль серьезно поговорил с ними, а затем вернулся к Чжи У.
— Знаю, тебе будет скучно, но сегодня ни в коем случае нельзя выходить наружу. И, к сожалению...
Рансиль глубоко вздохнул, словно ему действительно было жаль.
— Сегодня ночью я не смогу быть рядом с тобой. У нас в деревне небольшие проблемы.
Она вспомнила, как они шептались между собой о том, что сегодня полнолуние.
— Из-за магических зверей?
— Так ты знаешь. Что-то вроде того.
Как Акарна, она не могла не знать.
В полнолуние сила магических зверей усиливалась.
Даже в Империи, которая была относительно безопасней других стран, в полнолуние старались не проводить крупные мероприятия и даже мелкие встречи. Все благоприятные дни назначались в обход полнолуния.
В Империи ситуация была лучше, а в других странах было еще хуже.
Чем ближе к окраинам Империи, тем легче было пострадать от магических зверей, и о крупных происшествиях обычно сообщали после полнолуния.
Для иной расы, у которой даже нет таких, как Акарна, ситуация должна быть еще более напряженной.
И это был не просто логический вывод.
Инстинкты Акарны говорили ей, что здесь есть что-то крайне опасное. Об этом свидетельствовало чувство дискомфорта, которое она ощущала с самого входа в деревню, и тяжелые раны Рансиля.
Хотя они жили здесь, делая вид, что все в порядке, в окрестностях ощущалась зловещая магическая скверна. Здесь было что-то более ужасное, чем просто магические звери.
— Тогда я пойду.
Поэтому, получив предупреждение скрывать свою природу на чужой земле, она не могла действовать по своему усмотрению.
Чжи У послушно проводила Рансиля.
— Ах...
Рансиль, который уже собирался уйти, вернулся. Затем он поцеловал Чжи У в щеку и в лоб.
— Я вернусь, Акарна.
— Хорошо.
Чжи У, трогая места, где его губы коснулись ее, долго смотрела туда, куда он ушел. Через некоторое время она переоделась и легла на кровать, приготовленную неподалеку.
Видимо, она была очень уставшей последние несколько дней, потому что заснула, как только закрыла глаза.
— А-а-а-а-а!
Однако вскоре после того, как она заснула, пронзительный крик разбудил Чжи У.
Чжи У вздрогнула и поднялась.
Ночь уже была глубокой, и снаружи, и внутри было уже темно. В комнате было окно, через которое она пыталась оценить ситуацию снаружи, но безуспешно. Было трудно что-либо разглядеть, полагаясь только на лунный свет. Снаружи было слишком темно.
— Кра-а-а!
Снова раздался ужасный крик.
【Чужеземка】
Чжи У вздрогнула, но не могла оставаться на месте из-за тревожной ауры, исходящей снаружи.
То, что она чувствовала как Акарна, было явной магической скверной. Такая сильная аура возникала только тогда, когда человек, полностью поглощенный магической скверной, умирал, вызывая взрыв магической скверны вокруг себя.
И обычно это не заканчивалось смертью только этого человека. Когда магическая скверна выходила из-под контроля, она заражала окружающую территорию и могла уничтожить целый район.
Именно поэтому людей, раненных магическими зверями, изгоняли из группы и оставляли умирать вдали от остальных.
Империя прилагала бесчисленные усилия, чтобы искоренить этот ущерб. Сколько бы ни усиливали охрану на границах Империи, сколько бы ни отправляли спасательные отряды в самые тяжелые места, ущерб от магических зверей не прекращался. Можно сказать, что это было именно из-за этой заразности.
Более того, людей, желающих отправиться туда, становилось все меньше и меньше. Если кто-то вызывался добровольцем в спасательный отряд и по несчастью попадал под влияние магической скверны, он неизбежно становился одним из них.
Другими словами, с такой сильной магической скверной могла справиться только Акарна.
Но все же она колебалась.
Хотя Рансиль был исключением, Чжи У понимала, что здесь ей нужно скрывать свои способности. Храм использовал ее как Акарну, но также выполнял роль защитника.
Поскольку Акарна могла устранять магическую скверну, людей, желающих использовать ее для этого, было бесчисленное множество. Именно поэтому она так остро отреагировала, когда Рансиль впервые предложил ей пойти с ним, проявив крайнюю осторожность.
— Если ты хочешь вернуться... лучше не оставлять здесь много следов о себе.
Рансиль предупреждал ее об этом, и на самом деле Чжи У не очень хорошо относилась к этой деревне с того момента, как вошла в нее.
Работая как Акарна в спасательных, нет, «спасительных» операциях, она не могла не развить острый глаз на людей. Она видела достаточно, чтобы понять, какие группы люди формируют в кризисных ситуациях.
И они в основном делились на две категории.
Первая — это группа, которая до конца не отказывается от слабых и несет их с собой.
С такими группами было легко иметь дело как Акарне.
Даже в кризисных ситуациях они хотели сохранить минимальный уровень человечности и не отказывались от слабых, стараясь поддерживать разумность общества. Они умели быть благодарными за помощь и знали, что такое совесть. Многие из них приходили в Храм, чтобы стать новой силой для него.
Но у них был большой недостаток. Их уровень выживаемости был не очень высок. Это была группа, которая не могла долго выживать без одного-двух способных героев.
И все же Чжи У всегда любила таких людей.
Вторая группа — это те, кто безжалостно бросал слабых или использовал их без колебаний.
Они выбрасывали из группы раненых магическими зверями или слабых стариков, а женщин использовали как сексуальные объекты. Большинство из них вторгались в группы первого типа, постоянно грабя и эксплуатируя их.
И такие группы, узнав о существовании Акарны, в восьми случаях из десяти пытались похитить ее, чтобы использовать в своих целях. Чжи У несколько раз чуть не попала в опасные ситуации, поэтому, хотя ей и было тяжело жить в Храме, она не могла легко его покинуть.
Внутри Империи она стала бы жертвой системы сословий, а снаружи — жертвой таких групп.